Сергей БЕЛОВ

Ирина ШАМРОВА

ПОСЛЕ ДРАКИ

(Рассказ)

Возле школы подрались Антон и Люба. Разбирается

классный руководитель Марья Ивановна.

- Ну, и в чем дело… вояки?

- Он первый начал, - уверяет девочка.

- А нечего обзываться!

- А что я сказала?

- Что я гад.

- А я виновата, что у тебя фамилия Гадунов?

- Не Гадунов, а Годунов! Как царь! Ясно, Сукина?

- Годунов! – взвизгнула учительница.

А девочка кинулась на обидчика.

- Щукина! А ну, перестань! – оттаскивает ее Марья Ивановна.

И обратилась укоризненно к мальчику: - Годунов, ты ведь уже в седьмом, и пора бы знать, что оскорблять и бить девочек – это нехорошо.

- А он не только меня – он и бабу еще обидел, - ябедничает Люба.

- Бабу? Какую? – изумилась педагог.

- Надеюсь, он сам сознается.

- Еще чего!

- Вот! Видите, Марья Ивановна? – обидел бабу ни за что, ни про

что, а сознаться – фигушки!

Учительница: - Да какую, какую женщину он обидел?

- Ну хорошо, если он трусливо молчит, как последний шакал, то

отвечу я, - говорит Люба. – Снежную женщину – вот кого он обидел!

- Па-адумаешь! Отломил у нее лишь кусочек снега, и все.

- Кусочек! Который между прочим был у нее головой.

- А зато я нос ей приделал!

- Да? Ну и к какому ж такому месту?

- Очень даже к хорошему.

- К хорошему! А тебе известно, чудило, что носы на животах,

как правило, не растут?

- Теперь понятно, - вздыхает учительница. – Щукина бабу лепила

снежную, а ты ей мешал.

- Да не мешал, а помогал! А она почему-то ведро цинковое

не на бабью, а на мою возьми, да и нахлобучь голову.

- А я ваши головы перепутала. Очень уж похожи.

- «Перепутала! Похожи!..» - обиженно передразнивает Антон.

- Ну а зачем ты это ведро к попе ее снежной приставил?

2.

- Ну и что? Не к твоей же.

- Тихо! – вмешалась опять учительница. – Так это что – правда,

Щукина, что ты его ведром по голове шваркнула?

- Та-ак! Это вы о какой правде, Марья Ивановна? – пытается

уточнить Люба. – Уж не насчет ли вот этого синяка под моим левым глазом? Если так – то это да, самая что ни на есть горькая правда. Факт на лицо. Ну и кто, скажите на милость, навел мне эту косметику? Баба снежная? Или, может, директор школы?

- Годунов, ты почему треснул Щукину?

- Да потому, что предварительно она мне вон какую фонарюгу

под правым глазом навесила. Да такой осветительный прибор не всякий и столб-то выдержит, а не то, что несчастный, избитый мальчик.

- Ну и для чего, Щукина, ты ему под глаз свистнула?

- Объясняю, как было. Я стояла у бабы и махала безмятежно

ногами. В гимнастических и обогревательных целях. А этот шакалюга сзади подкрался. Ну и натолкнулся правым своим шпионским глазом на мой ни о чем не подозревающий, невинный, как слеза младенца, сапог.

- Ну вот совсем я с вами запуталась! – покачала головой

учительница. – Ах, дети, дети! Какие все-таки вы жестокие! Не-ет, мы в ваши годы такими не были… Что же, придется наказать вас за это.

- Как?! – хором спросили Антон и Люба.

- Как? А я, я… Да, я посажу вас за одну парту.

- Что-о?! – ахнули драчуны.

- Да! Привыкайте друг к другу. А там, глядишь, и друзьями

еще станете.

- Нет-нет-нет! Только не это! – загомонили школьники. –

Не сажайте нас вместе! Пожалуйста!

- Ну, раз уж вы этого так боитесь – то слово мое будет таким же

твердым, как алмаз в Аравийской пустыне. Сидеть вам, голубчики, теперь вместе отныне и вовеки веков. Аминь!

Выждав, пока педагог удалится, драчуны перемигнулись и

радостно уселись за одну парту. Щукина бережно прикоснулась пальчиком к ею же нарисованному недавно годуновскому синяку и с восхищением нежно проворковала:

- Ну и здорово же ты все это придумал… гаденыш!