Сергей БЕЛОВ

Ирина ШАМРОВА

О П Е Р А Ц И Я « О Й !»

(Рассказ)

Операцию мы придумали просто супер, основную ставку

сделав на впечатлительность англичанки.

На генеральной репетиции Аллу Александровну представляла

восходящая звезда школьной сцены Ленка Никитина. Нацепив на остренький носик очки Васьки Петренко, Ленок плавной утицей – ну точь-в-точь как Алла Александровна! – вплывала в класс, «гудьмонкала» и с достоинством королевы чапала прямо к шкафу, в котором находился классный журнал. Открывала его дверцу, и…

- Ой! – подскакивала Ленок едва ли не выше доски, обнаружив

усопшую мышь, что покоилась лапками вверх на журнале.

Мы хохотали. И, будучи в восторге от неотразимого,

гениального «Ой!» Никитиной, так операцию и назвали. Разумеется, это было жестокостью по отношению к педагогу. Но что делать, если вчера дружный наш 7 «а» чудненько оттянулся на дне рождения у Петренко, и уроков выучить никто не успел?

- А… а если она в обморок грохнется? – испуганно спросил

веснушчатый, впечатлительный Генка.

- Это исключено, - авторитетно заявила отличница Люба. –

Да вы хоть знаете, как она, говорят, бьется на педсоветах, защищая своих любимчиков? Как львица за своих львят! Зубами! Наманикюренными когтями!

- А что, если она и сейчас не сдрейфит? – уныло предположил

кто-то.

- Сдрейфит! – успокоила его Люба. – Собственными ушами

слыхала ее визг, когда она наткнулась на мышь возле спортивной площадки.

И вот грянул наконец звонок на урок. В наступившей гробовой

тишине раздавались лишь затихающие вопли в соседнем классе.

Отворилась дверь. И мы обмерли. Ибо появился Олег Павлович

- преподаватель английского в старших классах. У него были развитые, широкие плечи тяжелоатлета и волевой, жесткий взгляд, которым он, казалось, мог проткнуть и фанеру.

Оказалось, Алла Александровна заболела, и прислали его.

- И почему я урока не выучил? – закусил губу Генка. Веснушки

на его лице побледнели, как звезды на утреннем небосклоне.

- Первая двойка! – в ужасе зажмурилась Люба. – Все!

2.

Бабушкин инфаркт и мамин скандал обеспечены!

Педагог между тем приблизился к шкафу. Класс наш

напоминал сборище перепуганных экспонатов музея восковых фигур. Но вот учитель открыл дверцу – и…

- Ой! – пискнул Олег Павлович. И, схватившись за сердце,

грохнулся в обморок.